О мертвом как ни плачь, а он уже не встанет, И всякая вдова Поплачет месяц — много два, А там и плакать перестанет: Жаль мужа, и себя ведь жаль! На крыльях времени летит от нас печаль, И нечувствительно спокойствие приходит. Большое Лафонтен различие находит Во всех вдовах чрез день и через год. И подлинно: теперь вдова горюет, плачет, И через год, смотри, мазурку пляшет, скачет. Таков уж, видно, женский род! Одна красавица, лишь только овдовела, Кричала, билася, рыдала и рвалась, Ни пить, ни есть, ни жить на свете не хотела — Река горчайших слез из глаз ее лилась. Отец печалиться дал полную ей волю, Но, видя, что уже проходит шесть недель И что она слегла в постель, Свою оплакивая долю, Сказал ей: «Полно плакать, дочь! Слезами ведь нельзя помочь. Не ты одна вдова на свете; |